Героиня этого выпуска начинала медсестрой в военном госпитале, затем нашла работу в рентгенологическом кабинете районной поликлиники, а затем в психиатрической больнице. Он говорил о работе за зарплату, которая гарантировала бы ему средства к существованию, поскольку обязанности медсестры в психиатрической больнице далеки от медицины. Он считает, что это будет работа в лесном хозяйстве.
Это история лидера общины T-J. Автор задавал вопросы, тщательно их обрабатывал и оформлял в соответствии со стандартами журнала.
Выбор профессии
Я ушла из школы после 9-го класса. Я хотела почувствовать себя более взрослой раньше или просто хотела, чтобы она стала популярной. Я поступила в медицинский колледж для продолжения образования в области сестринского дела; один год обучения стоит 33 000 рублей. Мы должны были учиться по 10 месяцев в течение четырех лет. После окончания университета мне обещали, что я смогу преподавать и заниматься с «древними» на медицинском факультете. Это предполагает работу в качестве руководящей медсестры в отделении или главной медсестры в больнице. Таким образом, было много второстепенных курсов — «администрация и управление», «справедливость» и «финансы».
Все закончилось не так, как планировалось. На последнем курсе института мою аккредитацию отозвали, оставив меня с пустым дипломом. Была очень долгая и агрессивная борьба — мы писали жалобы коменданту. В конце концов, они поступили в разные колледжи в нашем районе.
Меня перевели в медицинский колледж в одном из прибрежных городов. Моим одноклассникам не так повезло — их отправили в далекую деревню, а мне не пришлось переезжать. Я учился экстерном. Я получил электронный доступ ко всем материалам и не ходил на лекции. Я приехал только для того, чтобы сдать экзамены. Расстояние составляло всего 200 километров, но благодаря скоростному электропоезду я смог сделать все за один день. Конечно, большим преимуществом было море. После экзаменов я всегда прогуливался по пляжу, это было успокаивающее средство.
Университет, куда нас приняли, не признавал ничего из прошлого, и нам пришлось все сдавать с самого начала, начиная с уроков в 10-11 классах по России, математике, истории, физкультуре и страхованию жизни. Я приходил раз в месяц и при этом имел 5-7 проблем. Например, я присутствовал на физкультуре с несколькими докладами.
Во время учебы я нашла работу в H&M. Как ни парадоксально, но она меня вполне устраивала: она была гибкой, и я мог постоянно меняться. Для студента зарплата была неплохой — 150 рублей в час, около 30 000 рублей в хорошие сезоны. Потом моя мать настояла на том, чтобы разобраться с моей профессией, потому что она была благородной. Мне было 22 года, и я был наивен.
Я еще не знал, что нужно делать, чтобы зарабатывать столько же, сколько продавцы моей профессии.
В университете не было распределения. На самом деле, мы никому не были нужны. Поэтому после окончания университета я искал работу самостоятельно. Я рассматривал варианты ближе к дому. Я не хотел двигаться дольше 30 минут. Я искала вакансии на сайте организации и звонила в отдел кадров. Рядом с моим домом находились районные детские больницы, поликлиники, перинатальные центры и госпиталь для ветеранов.
Я нашла объявление на сайте Министерства обороны, позвонила и сразу же была вызвана на собеседование. Она длилась около 20 минут, они спросили, готов ли я работать за прожиточный минимум, показали мне рабочее место и рассказали об общих принципах. Так я стала медсестрой в клинике — большом количестве стационарных палат для солдат, проверяющих и призывников, которые находились у нас по несколько месяцев. Сначала мне было страшно. Когда я учился, у меня не было контакта с живыми пациентами, у нас были пластиковые руки и задницы.
Я почти сразу нашел работу и добился успеха. Потом я понял, что вакансии были открыты очень долгое время по тем или иным причинам. Приходя без опыта и древности, остается одна голая зарплата. Моя зарплата составила 12 123 р, что позволило мне один раз получить 50 000 на большой день и купить подарки для всей семьи. Однако программа длилась от одного до трех дней. Я был счастлив, что у меня так много свободного времени. Мне удалось попутешествовать и впервые поехать за границу — это была Грузия, это было недорого, я потратил около 20-25, 000 рублей.
Персонала не хватало, поэтому я выполнял свои обязанности за себя и за ребят. Я работал в палатах, раздевалках и процедурных кабинетах. Я давала таблетки, делала инъекции и травмы, закрывала на ночь экстренные приемы и отправляла людей в больницу в экстренных случаях. Обычно все 25 коек были заняты, но были койки в бараках, куда привозили бараки. У большинства пациентов был конъюнктивит, атипичная пневмония и синдром раздраженного кишечника.
Раньше я работал в смену. После 8 вечера вы были единственной медсестрой в смене и приводили пациентов через рот. Чаще всего это было что-то глупое, вроде конъюнктивита — вы давали лекарство и отправляли его обратно. И в тот день мне принесли 20-летнего мужчину на одеяле — у него был отек Квинке, мы так и не узнали, чем он был вызван. Он обнимал, а я не знала, как обнять себя, мои руки были в бешенстве. Хуже всего, что не было лекарств: из лекарств были римантадин, парацетамол и аскорбинка.
Я вспомнила, что видела в процедурной комнате просроченные лекарства, которые мне пришлось убрать. Поскольку у меня не было времени, на свой страх и риск я ввел просроченные лекарства: адреналин и дексаметазон. Я не мог придумать ничего умнее, но по мере продвижения вперед я вспомнил всю комнату скорой помощи. Все прошло хорошо — мы смогли доставить его в больницу, мальчик после этого был в порядке, а он нес шоколад и предлагал поехать с ним на Урал. Я думаю, это была скорее шутка.
Я не знаю, что было бы, если бы он умер — возможно, дело бы замяли. Я боялся, что мне придется жить с осознанием того, что моя халатность и глупость стали причиной моей смерти.
Мне также приходилось вступать в филки фракций и ходить на стрельбище, чтобы быть начеку в случае проблем. На полигоне я научился стрелять из пистолета Макарова. Однажды мне предложили выстрелить, потому что у меня оставалось немного патронов, так все и началось. Затем сложились дружеские отношения с одним из инструкторов по стрельбе.
Когда вы работаете в команде мужчин, все вас любят, и вы счастливы. У нас была местная шутка, что моя зарплата выплачивалась шоколадом. Было много внимания со стороны военных и испытаний. Сначала взрослые женщины-офицеры говорили, что я просто еще одна девушка, которая пришла только для того, чтобы продать свое лицо для своего мужа. Но я не хотела выходить замуж за военного.
Мне очень нравилось это место работы, я чувствовал, что я подходящий сотрудник, чувствовал, что от меня действительно что-то зависит. Если бы не зарплата, я бы работал там до конца жизни, я вспоминаю тот период с любовью. Но в итоге я проработал в таком темпе всего шесть месяцев.
Я не хотел работать ради этой идеи. Они убедили меня остаться. Потому что некому было делать эту работу. Но я пошел на хитрость: чтобы избежать прощальной встречи, я написал заявление об уходе во время отпуска. Таким образом, мне не пришлось работать две недели, чтобы попрощаться.
Вскоре мне предложили работу медсестры в общественном медицинском центре. Я хорошо знал человека, который там работал, и он сказал, что собирается открыть в клинике новый радиологический центр — новое оборудование и т.д. Мне это показалось очень интересным, я действительно хочу учиться. Мне обещали, что в будущем я получу образование рентгенолога, т.е. «не дышит — не дышит»). Я мог делать рентгенограммы костей, долгосрочных травм, искривлений.
Из-за нехватки персонала меня сразу же направили на стажировку в рентгеновский кабинет. Я быстро вошла в свою новую профессию и легко сдала экзамен на получение нового сертификата. Поэтому я ходила в поликлинику с лицензией на обучение и отвечала опытным врачам по талону, как в университете. Опять же, не все было гладко. Рабочий день был коротким, всего 6 часов в день, но мне платили около 17 000 — зарплата 14 700 рандов с 15-процентной льготой. Мне сказали, что я получу не менее 20 000. Мне казалось, что из-за моей инвалидности мне должны платить больше, чем медсестрам — мне сказали, что мне должны платить не менее 20 000.
Я проработала в клинике всего четыре месяца. Как и было обещано, я продолжал ждать оплаты. На самом деле, это было так же печально. Ущерб был важен, но деньги — нет. Когда-нибудь я хотела иметь детей. Из-за того, что я подверглась воздействию радиации, я думала, что могут возникнуть проблемы с фертильностью. Поэтому я уволился с работы.
Я начал расспрашивать своих одноклассников о том, как они продвигаются, где работают и сколько выигрывают. Оказалось, что одна из девушек заработала много денег в психиатрической больнице. Раньше он зарабатывал около 40 000 рублей в месяц. Для меня это казалось огромной суммой, так как я уже привыкла к минимальной зарплате без опыта работы.
Благодаря моим однокурсникам, с которыми я проходила собеседование, я смогла найти работу и устроиться на работу в другой стране. Я не знаю, почему это происходит. В отделе кадров говорят, что вакансий нет, но на самом деле они есть. Но они возьмут вас на работу, только если вы придете от кого-то другого: кто-то должен организовать это для вас из секции.
На собеседовании мне сказали, что работа в основном бюрократическая — написание справок и документов. Они не расспрашивали меня о моей профессии — они смотрели на мои дипломы и профессиональные сертификаты. Их больше интересовало, замужем ли я или имею детей — ведь они недавно наняли беременную медсестру, которая почти сразу же ушла в декретный отпуск.
Наконец, они сказали, что возьмут меня в декретный отпуск в качестве временного работника на три года, за что заплатят мне не менее 30 000. Это сделало меня счастливым. Деньги — лучший мотив!
